СБОРНАЯ РОССИИ' 1912

30.06.1912 ои Финляндия - Россия - 2 : 1
01.07.1912 ои Германия - Россия - 16 : 0
05.07.1912 тм Норвегия - Россия - 2 : 1
14.07.1912 тм Россия - Венгрия - 0 : 12

6 января 1912 года (здесь и далее даты по старому стилю) на учредительном собрании Всероссийского футбольного союза Р.Ф.Фульда предложил послать команду России на V Олимпийские игры. Эта идея была с воодушевлением поддержана, и решили не мелочиться, а послать в Стокгольм сразу две сборные. Отдельно от каждой из столиц - Санкт-Петербурга и Москвы. Но вскоре получили от шведов ответ, где им доступно объяснили, что Россия не Великобритания, а следовательно, может приехать только одна команда. Делать нечего, снова пришлось ломать голову: посылать ли сборную Петербурга или единый коллектив от двух городов. Наконец, в начале марта восторжествовал здравый смысл, а не местнические амбиции северян, главенствующих в то время во Всероссийском футбольном союзе. На общем собрании Петербургской лиги, проходившем в ресторане "Вена", принимается окончательное решение послать на Олимпиаду сборную команду из футболистов обеих столиц.

Решение комплектовать совместный коллектив у многих журналистов вызвало определенное раздражение: "Русскую Олимпийскую команду будет утверждать Всероссийский футбольный союз. Примет ли он меры к тому, чтобы Россия была представлена действительно хорошей, вытренированной командой? Включение в состав последней москвичей еще более усложняет дело".

Для определения окончательного состава на 13 мая в Петербурге назначили игру между сборными двух городов. В целях подготовки к решающему поединку москвичи приглашают к себе сборную Финляндии, а северяне решили провести встречи с киевлянами. К сожалению, в последний момент сборная Киева отказалась от встреч, прислав следующее письмо: "От Киевской футбол-лиги комитету Спб. футбол-лиги: "Мы принуждены, к сожалению, отклонить Ваше любезное предложение. Лучшие футболисты чехи никак не могут получить отпуск у дирекции машиностроительного завода, в котором они служат. Кроме того, в мае экзамены, и те, на которых мы обыкновенно можем, наверное рассчитывать, ответили категорическим отказом. Очень сожалеем, что встреча не состоялась, но надеемся, что еще будет возможность увидеть игру петербуржцев..." Вместо матчей с киевлянами сборная города была вынуждена ограничиться матчем с лучшими английскими футболистами, проживающими в Петербурге. Русские спортсмены добились на удивление легкой победы со счетом 4:0.

В те годы Финляндия входила в состав России, но так как имела самостоятельные Федерацию футбола и Олимпийский комитет, то получила право выставить в Стокгольме свою отдельную команду. Следует отметить, что финны, в отличие от России, самым серьезным образом относились к развитию спорта среди населения, благодаря чему они по многим дисциплинам находились на ведущих ролях в мире. Не слабым был и футбол, что наглядно доказали их контрольные игры в Москве в мае месяце. Сперва они расправились с московскими англичанами - 7:2. Через три дня в упорной борьбе с русской сборной Москвы была зафиксирована ничья 1:1. Еще через три дня 4:0 была обыграна "вся Москва", составленная из русских и англичан. На следующий день разгромлен 8:1 "З.К.С.". Новая встреча со "всей Москвой", и снова победа - 5:1. В заключительном матче в Орехово-Зуево досталось на орехи и чемпиону Москвы "К.С.О." - 7:1. Вот так не проиграв ни одной из шести встреч, забив 32 гола и пропустив всего 6. финны поехали собирать чемоданы в Стокгольм.

А вот что об этих матчах и о предположительном составе сборной России пишет в Петербург 7-10 мая секретарь Московской футбольной лиги К.Г.Бертрам своему коллеге Г.А.Дюперрону: "Получил Ваше почтенное письмо от 5-го с. м. и спешу Вам ответить. Вчера играла наша русская команда против финляндцев, команда наша имела очень слабого центр-хава Жидкова и никуда не годного левого крайнего Мишина П. Перевес был на стороне финнов, но игра кончилась неожиданно вничью 1:1, и, могу откровенно сказать, только благодаря защите: голкиперу Фаворскому, левому беку Миндеру и правому беку Ромму, а также хавбеку Филатову. Лучше всех играл бек Миндер, который несколько раз догнал прорвавшегося очень быстрого левого форварда финнов Ниска и спас от верных голей; чудеса творил и Фаворский, который играл вместо заболевшего Ильина, он временами прямо-таки вырос из-под земли и вынул мяч из-под ног форвардов. Форварды, кроме правого крайнего М.Смирнова (бывш. С.К.С., теперь "Унион"), играли слабо. Жалко, что Миндер не может поехать в С.-Петербург и Стокгольм, потому, что такого бека у Вас нет. Белобородов нам совсем не нравится, играет он слабо и кроме того слишком рискованно. Другое дело Марков, который также хорошо играет и налево. Ромм теперь, безусловно, очень хорош, и мое мнение, что следовало бы поставить его направо, а Маркова налево. Команда против Вас еще не выбрана, будет это сделано только 9-го, после третьей игры с финнами. Будет она примерно в таком составе: голь Фаворский, запас Ильин, беки Ромм и Римша (Савостьянов); хавбеки Калмыков (Кынин?), Казалет или Акимов и направо Филатов. Форварды (слева): Розанов, Житарев, Филиппов, Сысоев, М.Смирнов. Центр-хав может пройти и Константинович из "Мамонтовки". Играем мы в белых брюках, красных рубашках и гербом Москвы на левой стороне. Приедут человек 13 игроков и представители: Дубинин, Чарнок (или вместо него Вашке) и я. Нельзя ли будет нам заказать комнаты? Можно поместить побольше в одну комнату, чтобы вышло дешевле. Финны у нас остановились в "Альпийской Розе" и платят по 1 руб. 50 коп. с персоны, живут они по-двое, а в больших комнатах по-четверо. Нельзя ли что-нибудь вроде этого и у Вас устроить, может быть в том же "Гранд-отеле". Для меня прошу одну комнату вместе с Дубининым. Прошу наших представителей также допустить на заседание Союза, конечно, только с совещательным голосом, так как у нас Р.Ф.Фульда и Бейнс быть не могут. Голоса поэтому иметь будут от Москвы только г-н Шульц и я. Выезжаем в субботу 12-го с 8-часовым поездом по московскому времени. Прошу извинить за спешку. Очень уж занят с финнами. Да, совсем забыл. Разрешите нам, пожалуйста, сыграть против финнов еще три игры, из них две в будни в Москве и последнюю 13-го в Орехово против Морозовцев. Мы дали финнам хорошие условия, чтобы дать им возможность пополнить ихний фонд для поездки в Стокгольм. С спортивным приветом К.Бертрам".

Эх, если бы москвичи знали, кому они помогают финансово лучше подготовиться к Олимпиаде. Ведь именно с финнами придется русским футболистам встретиться в стартовом матче...

А вот письмо от 10 мая: "При сем препровождаю Вам остальные записи и официальное письмо. Я посылаю Вам еще одну запись Л.Смирнова, без разрешения нашей Лиги, потому что по моему убеждению он на левом краю не имеет соперника. Это у нас теперь только слишком поздно начали сознавать, после того как вчера Розанов играл прямо-таки отвратительно, бегал и пасы не доходили до центра, так что капитан команды Паркер переставил его на инсайд, а англичанина Луна в центр и с центра Филиппова, который тоже очень плохо играл, поставил на левый край, и только после такой перестановки форварды стали немного лучше. Я Вас поэтому прошу послать и Л.Смирнова заявление в Стокгольм, это на всякий случай, тем более, что только что мне звонил Розанов и сказал, что у него в субботу вечером один из выпускных экзаменов и он с нашим поездом никак не поспеет, а хчет ехать курьерским. Поспеет ли он на этот поезд - не знаю. Известие о записи предварительно и Л.Смирнова прошу пока не распространять, а сделать все это только на всякий случай. За Кынина я тоже очень боюсь, чтобы он был в форме. Фаворский, Ромм и крайний Смирнов играли вчера великолепно. Финны играли с большим воодушевлением и выиграли 4:0, причем все голы были мертвые. Сколько нам понадобится комнат, к сожалению, не могу сказать, так как не знаю точно сколько поедут, затем кое-кто хочет поехать уже в пятницу. Далее Ильин, Кынин, Л.Смирнов и Ромм хотят остановиться у знакомых, следовательно остаются еще только человек 11 или 12. С спортивным приветом. К.Бертрам".

Благодаря прессе атмосфера вокруг приближающегося матча сильно накалилась, что не могло не передаться и самим игрокам. И вот пришло 13 мая: "Уже несколько последних дней в Петербурге стоят очень жаркие дни, но на этот раз жара просто исключительная. Жарко и душно не только играть, но вообще двигаться и даже просто смотреть на игру. Поле "Невского" небольших размеров, - в особенности шириною, - в ровности оно уступает некоторым московским полям. По одной из боковых сторон поля выстроены большие, высокие трибуны, а с других же трех нет даже и простых скамеек. В Москве такое устройство не удовлетворило бы наплыву публики на большие состязания. Матч начинается в самую жаркую погоду - в 14.45 мин".

Игра носила упорнейший и ожесточеннейший характер, что, однако, не позволило большинству потерять человеческое достоинство и благородство. Чего только стоит поступок петербуржца Петра Соколова в изложении московского репортера: "На 14 минуте бек Римша подает в руки Фаворскому мяч для свободного удара и загораживает дорогу Сорокину, налетающему на голкипера. Сорокин, давая волю рукам и ногам, наскакивает на Римшу и, перелетая через него, сшибает и самого Римшу. Оба уже на земле продолжают "неспокойно" держать свои ноги. Кто прав, кто виноват - решить трудно, но не для рефери - г. Гартлея, который, не задумываясь, дает penalti-kick в сторону московских ворот. Петербуржская публика возгласами не одобряет действия рефери, но г. Гартлей твердо стоит на своем и вбивший первый penalti-kick Соколов на этот раз посылает мяч за боковую линию". Сейчас такое благородство, увы, трудно представить даже в рядовой игре в третьей лиге... Финальный свисток рефери зафиксировал ничью 2:2, и соперники удалились зализывать раны: "В завершение отчета нельзя не упомянуть и о непредусмотрительности распорядителей матча, не позаботившихся о приобретении элементарных хотя бы медикаментов, столь необходимых при всяких состязаниях. Московские игроки только у себя в гостинице смогли промыть и забинтовать полученные многочисленные поранения".

После матча состоялось заседание Всероссийского футбольного союза, на котором определили состав олимпийской команды, и на следующий день она встретилась с резервным составом. К удивлению многих, основной состав добился победы (5:4) с большим трудом, что незамедлительно отразилось на окончательном варианте состава: "После матча собрание Всероссийского союза зафиксировало такой состав олимпийской команды: Фаворский (М); Соколов (П), Марков (П), Акимов (М), Хромов (П), Кынин (М), М.Смирнов (М), А.Филиппов (М), Бутусов (П), Житарев (М), Филиппов (П). Запас: Борейша (П), Римша (М), Яковлев (П), Л.Смирнов (М), Никитин (П)".
Следует отметить, что в матче 14 мая в составе "резервистов" один тайм выступал представитель Киева. А вот что писали о его игре: "Остается сказать еще о голкипере-киевлянине Оттене. У Оттена есть и хорошая манера хватки мяча, есть ловкость и быстрота, но по-видимому присутствуют всегда и думы о публике. Может быть высокие, но близкие "свечки" и красивы, но безусловно и бесполезны". После матча 13 мая бесспорным кандидатом на поездку в Стокгольм был защитник москвичей Михаил Ромм, но на игру 14 мая он опоздал на 15 минут и заявил о невозможности участвовать в состязании из-за травмы. Во всяком случае, такую официальную версию выдвинул в печати Всероссийский футбольный союз, мотивируя наложенную на спортсмена дисквалификацию. Сам же пострадавший в своей книге "Я болею за "Спартак", изданной в 1965 году в Алма-Ате, напрочь ее опровергает: "После отборочной встречи 13 мая в Петербурге я был включен в олимпийскую команду вместе с петербуржцем Соколовым, с которым я играл против англичан, и назначен капитаном сборной. Во время игры я повредил ногу. На следующий день я пришел в клуб, где сборная проводила тренировку, вызвал в раздевалку московского представителя в олимпийском комитете прибалтийского немца Бертрама, показал ему отекшее колено и сказал, что играть не могу. Бертрам молча кивнул головой. Когда поезд отошел, Бертрам мне сообщил, что постановлением РОК я дисквалифицирован за неявку на тренировку.
- Но ведь я же предупредил Вас заранее, вы же видели мое поврежденное колено, - сказал я.
- Я вас вообще не видел сегодня в клубе...
Я мог, конечно, на первой же остановке слезть с поезда, вернуться в Петербург и, представив врачебную справку, попытаться добиться в РОК отмены дисквалификации. Но именно в эти майские дни 1912 года шла сессия государственных экзаменов. Выдержать их я должен был во что бы то ни стало: мне недавно исполнился двадцать один год, я еврей, терял право жительства в Москве при отце и должен был покинуть семью и уехать в пресловутую "черту оседлости" - в Польшу или южные губернии Украины. Университетский диплом давал мне личное право жительства в Москве. Таковы были "прелести" национальной политики в царской России. "Аспектом" еврейского вопроса была и была и моя дисквалификация: Бертрам был ярым антисемитом. Он легко нашел общий язык с секретарем Российского олимпийского комитета Дюппероном, чей петербургский футбольный патриотизм был уязвлен тем, что в олимпийскую сборную вошло семь москвичей и только четыре петербуржца. Замена меня петербуржским защитником Марковым существенно изменяла это положение. То, что комитет санкционировал дисквалификацию капитана олимпийской сборной, даже не расспросив его о причине неявки на тренировку, хорошо характеризует существовавшее в то время отношение руководителей футбола к игрокам".

Как там было на самом деле, мы теперь вряд ли узнаем, но к словам Ромма нужно относиться с достаточной долей скептицизма, так как в целом в этой книге слишком много фактических неточностей. Скандал в прессе вокруг "дела Ромма" по масштабам не уступал тому, что был из-за отказа ряда игроков выступать в составе сборной России на чемпионате мира 1994 года в США. Репортеры из Москвы во всем тогда, конечно, видели руку Петербурга, что даже вынудило представителей московской Лиги доказывать а прессе обратное. После этого тема закрылась, но Ромм больше в сборной России не появлялся, хотя еще длительное время был одним из ведущих игроков в стране и даже на рубеже 1913 и 1914 годов успел поиграть в Италии.

Атмосферу вокруг и внутри олимпийской футбольной команды трудно было назвать безоблачной, а ее возможности оценивались крайне осторожно: "Русские футболисты не могут иметь больших надежд на успех. Прежде всего, русские вообще еще не сильны в футболе, затем ослаблены всевозможными внутренними неурядицами. Команда, в которую вошли и москвичи, не может быть сильной, ввиду незнакомства игроков друг с другом. Кандидатами на первое место, безу